Делегированный синдром Мюнхгаузена – опасная форма насилия над детьми

Представим ситуацию, смоделированную по кальке действительного произошедшего факта в медицинской практике (имена и названия вымышлены). Мальчика Питера много месяцев лечат в детском отделении клинике города Сакраменто (США). Ему всего четыре года. На его счету уже пять госпитализаций и несколько курсов антибиотиков, но результаты от усиленной терапии плачевные. У Питера обнаружены странные выделения из левого и правого уха. В ушных каналах – воспалительный процесс. Это узелки, не дающие врачам обследовать барабанные перепонки в лаборатории отделения ЛОР.

Для устранения воспаления среднего уха необходимо было принять действенные меры, но перед этим еще следовало точно определить причину патологии, что медикам никак не удавалось.

Проблема усугублялась тем, что после каждого успешного лечебного курса и выписки мальчик снова заболевал. Кроме этого, он по сравнению с одногодками сильно отставал в развитии.

У Питера диагностировали плохую координацию движений и проблемы с изъяснением мыслей. Для исследования была специально создана бригада врачей разных специальностей.

Подозрительные составляющие патологии
Еще раз напоминаем, что мы описываем реальный случай. Все подробности были опубликованы в американском специализированном медицинском журнале несколько лет назад.

Хирург Джозеф Уайт, возглавлявший бригаду врачей, взялся за дело с рвением молодого перспективного руководителя. Он решил обратить самое серьезное внимание на любые подозрительные факторы заболевания и найти причины, даже мало связанные между собой.

Почему?

Врача беспокоило необычное клиническое явление – присутствие повреждений и патогенов, не характерных для ушных заболеваний. Еще больше настораживал факт, что ребенок плохо себя чувствовал только дома. За его пределами он быстро поправлялся.

Медики предположили, что мать мальчика в домашних условиях проводит непрофессиональное лечение с помощью одного из раздражающих веществ. Джозеф Уайт вспоминает, что такие подозрения у него появились еще в начале первого курса терапии. Он отметил, что уже на третий день в клинике ребенок чувствовал себя практически здоровым. Этот факт послужил серьезным основанием для тщательного и всестороннего анализа психологического климата в семье Питера. Врачи стали подозревать, что корни заболевания лежат в неправильном обращении с маленьким мальчиком.

Проблема заключалась в том, что с подобным явлением в клинике столкнулись впервые. Для ее решения была приглашена социальная служба и несколько независимых детских педиатров. Версия о психологических проблемах в семье ими была отвергнута. Мама мальчика категорически настаивала на том, что о Питере она заботится, как ответственная и любящая родительница.

Утрированная материнская любовь
Бригада врачей обратила внимание на то, что мать Питера проявляла себя, как идеальный образец стойкости, выносливости и упредительной заботы о сыне. Она действительно выглядела взволнованной, искренне беспокоилась о здоровье сына и помогала ему, как только могла, проводя сутки у больничной койки. Если учесть, что весь период лечения составил больше трех месяцев, материнская привязанность к ребенку впечатляет. Тем не менее, к концу года всплыла скрытая правда и тогда врачи узнали об истинной причине заболевания ребенка.

Медсестра, зашедшая вечером в палату, увидела, как женщина по собственной инициативе впрыскивала сынишке неизвестный препарат, и позвала дежурных врачей для выяснения ситуации.

Мама Питера отрицала свою вину, поэтому в клинику прибыл полицейский наряд, обыскавший ее вещи и сумочку. В ней находились ампулы для инъекций и пачка со шприцами. Эти улики стали поводом для обращения в прокуратуру.

Суд вынес решение о запрете любых контактов матери с сыном. После этого случая Питер за неделю полностью выздоровел и больше не имел никаких проблем с ушами. Его выписали из клиники. Мальчик быстро догнал своих сверстников в умственном и физическом развитии, стал без проблем общаться с соседскими детьми и взрослыми людьми.

Делегированный синдром Мюнхгаузена как редкая форма психической патологии
Так что же случилось с мальчиком? Этот вопрос неуместен. Необходимо разбираться не с ним, а с его матерью. У нее врачи-психиатры все той же клиники обнаружили весь характерный набор симптоматики так называемого делегированного синдрома Мюнхгаузена.

Открыл заболевание в конце семидесятых лет прошлого века британский врач Рой Медоу. Патология относится к симулятивным психическим расстройствам и является отдельной формой синдрома Мюнхгаузена, выраженного в симулировании симптомов определенного заболевания.

Пациент привлекает к себе внимание с помощью:

искусственно вызванной симпатии;

сострадания;

восхищения;

заботы со стороны медиков.

Делегированный синдром – это фабрикация симптомов заболеваний у ребенка его матерью, отцом, опекуном, другими родственниками с целью оправдания своей извращенной заботы о нем. Патология считается чрезвычайно опасной из-за возможности нанесения непоправимого вреда психическому и физическому здоровью детей.

Важно. Особое внимание следует обратить на то, что синдром является абсолютно недопустимой формой насилия над ребенком. Заболевание закамуфлировано под естественное проявление заботы, поэтому диагностируется с большим трудом. Некоторые дети страдают от синдрома на протяжении многих лет и даже всей жизни. Статистика удручающая – семь процентов детей, подвергшихся такому виду насилия, не доживают до восемнадцати лет.

В юридической практике известны случаи громких юридических процессов с последующим тюремным заключением родителей за издевательство над малолетними детьми. Обозрение материалов судебных дел могут вызвать у читателей шок. Детям вкалывали для провоцирования заболеваний каловую массу, мочу, кровь, различные лекарственные препараты. Результат – рвота, понос, другие опасные симптомы, ставшие основанием для усиленной терапии и даже хирургического вмешательства.

Ребенок лечится месяцами, но врачи не подозревают, что настоящий субъект для скорой помощи находится рядом с его койкой. Родитель, вздыхая, скромно поправляет своему чаду подушку и с упоением рассказывает о тяжелых сумбурных переживаниях. Хотя…вынуждены поправить сами себя – скорее всего это родительница.В семидесяти случаях из ста речь идет именно о матери, а не отце страдающего от насилия малыша.

Причина заболевания
К сожалению, о патологии пока мало что известно. Считается, что те, кто в детстве подвергался насилию, сами проявляют жестокое обращение к своему ребенку. Это своего рода патологическая эстафета.

Причинение вреда подопечным направлено на вызывание внимания и восхищения к насильнику. Он создает проблему и сам же ее периодически устраняет, показывая ребенку свою крайнюю необходимость и способность решать любые задачи. Создается мощная психологическая привязка. Обнаружить ее – задача психологов и психиатров, как и было это сделано в случае с Питером.

Кроме всего прочего, врачей заинтересовал факт, почему ребенок лечился в их клинике, хотя она находилась далеко от дома Питера. Оказалось, что перед тем малыш проходил курс терапии в другой больнице, где врачи взялись за дело весьма серьезно и тем самым насторожили мать. Она перевела сына для лечения в новую клинику, но это ей не помогло. Правда была раскрыта.

Примечание. Педиатр, впервые описавший проявление делегированного синдрома Мюнхгаузена участвовал в нескольких судебных заседаниях по делу убийства детей своими родителями. Обвиняемым был вынесен оправдательный приговор, и этот факт негативно отобразился на репутации врача.

Дальнейшая судьба Питера
По постановлению суда воспитанием мальчика занялась его бабушка. Врач Дженифер Уайт еще длительное время интересовался делами своего маленького пациента. Он отметил у Питера массу позитивных изменений. Малыш вскоре пошел в школу. У него неплохие оценки. Он общителен и любит активные игры. Через год после инцидента матери и сыну разрешили проводить некоторое время вместе в присутствии социального работника.

С тех пор прошло еще пять лет. Питер вот-вот станет подростком, но вопрос об окончательной опеке до сих пор еще не решен. К счастью, он выглядит вполне здоровым и довольным жизнью школьником, хотя и проходит каждый год во время летних каникул обязательную диспансеризацию.

Острые предметы
Мы уже писали о нанесении себе физических увечий детьми школьного возраста, как о форме символического перенесения душевной боли в физическое страдание. Царапание лица, обгрызание ногтей, пирсинг, колотые раны – далеко не безобидная реакция на агрессию со стороны взрослого мира.

А если проблема трансформации еще и усилена делегированным синдромом Мюнхгаузена? Тогда это целый сюжет для закрученного сериала на злободневную тему.Например, психологизм многосерийного триллера «Острые предметы» просто зашкаливает.Перед зрителем разворачивается большое наглядное пособие об ужасающей сути детского насилия:

Мать, начинающая наслаждаться жизнью только в моменты, когда ее детям плохо. И дочь, спасающаяся от назойливой опеки с помощью порезов на прекрасном девичьем теле.Делегированный синдром Мюнхгаузена не просто страшен. Он незаметно меняет своими местами добро и зло. Это дьявольская игра с человеческими страстями, бездна, затягивающая в себя несчастную жертву при помощи ложной заботы. Очень важно понять – это не реальный мир, а зазеркалье, опасное для человеческой жизни.